Михаил Михайлович плохо запоминал молодых. Нет, моя фамилия была ему, конечно, знакома – всё-таки моя мама работала в Филармонии и даже пару месяцев нянчила его сына Митю – но лишь спустя пару лет после нашего знакомства он начал чётко меня идентифицировать.