Страны пересматривают свое прошлое, в США и Англии хотят запретить (или уже запретили) книжки, знакомые нам с детства, приготовиться памятнику Черчиллю, «Унесенным ветром» (пока толко кино)…. Об этом (о книжках родом из детства, не об имперском наследии и расово-этическом конфликте) — в радиоэссе Игоря Померанцева.
С сыном я успел: много лет назад в Лондоне я дарил ему свои любимые книжки, и он тоже полюбил их. Я читал их по-русски, а он на своём родном – английском. Это были приключенческие романы «Копи царя Соломона», «Коралловый остров», «Всадник без головы», «Одиссея капитана Блада», «Последний из могикан»…
Сын уже давно вырос, книжки из-за частых переездов разбрелись по друзьям и соседям, прибились к чужим библиотекам, но мы их не забыли. Я до сих пор помню даже таинственные карты-иллюстрации островов, морей, пустынь с зарытыми или утонувшими сокровищами. Я мог часами изучать эти карты с изображением фортов, троп, мысов, роз ветров, компасов и картушей. Особенно врезалась в память карта, которую искатель приключений писал собственной кровью обломком кости на обрывке рубахи. Во сне я читал её по-португальски и понимал каждое слово.
Этим летом в поисках любимых романов я вместе с внучкой зашёл в лондонскую книжную лавку, но не нашёл их среди детских книг. На полках стояли десятки современных книжек фэнтези, повести путешественника, лётчика и писателя Роальда Даля, «Остров сокровищ», «Собака Баскервилей», «Три мушкетёра». Попросил книгопродавца поглядеть в интернет-каталоге. С «Копями царя Соломона» мне повезло: они были в продаже, но стояли подальше от детской литературы — вместе с «классическими романами» для взрослых. Другие книжки тоже нашлись, но их надо было заказывать: «Получим недельки через две», — обнадёжил меня книгопродавец. Я спросил, почему книг нет под рукой. Он пожал плечами. Я решил не торопиться: внукам пока читают «Айболита» вперемежку с «Доктором Дулиттлом», а индейцы от них никуда не убегут. Но «Копи царя Соломона» всё же купил.
Дома я спросил сына, почему наши любимые книжки вышли из детской моды. «Но это бодрая имперская литература, викторианские и пост-викторианские романы, — ответил он. — Последний гвоздь в их гроб вбил Голдинг своим беспощадным «Повелителем мух». Ну представь себе современную школу, рядом сидят белый мальчик и темнокожий. Как же им читать вместе или порознь все эти бесконечные «Мой повелитель…масса (master) Джон… африканские людоеды… кровожадные индейцы…» «Ну хорошо, а чем провинился капитан Блад с его горшками герани на подоконнике?» «А ты помнишь кто были его враги?» «Полковник Бишоп». «Не только. Ещё хвастуны и мерзавцы французы, злобные придурки испанцы. Это теперь наши партнёры и друзья по Европейскому Союзу. А беспощадные конквистадоры в «Дочери Монтесумы»? Чистой воды наша имперская пропаганда. Мы тогда пуще всех ненавидели испанцев. Не считая французов. Ты же сам писал про «эффективного менеджера Монтесуму» и немеренные человеческие жертвоприношения в империи ацтеков».
Честно говоря, я расстроился. Начал листать «Копи царя Соломона», но уже с другой целью. Сразу бросился в глаза эпиграф: «… посвящается всем мальчикам — большим и маленьким». А чуть ниже: «В своей жизни я имел дело не с одним черномазым. Нет, я зачеркну это слово, оно мне совсем не по душе». Зачеркнуть-то зачеркнул, но… И тут же: «В моей истории нет ни одной юбки…». Ещё главный герой, искатель приключений и охотник, гордо признаётся: «Я застрелил 65 львов». Да такого героя Интерпол арестовал бы сейчас в два счёта! Но подлинное пиршество браконьеров описано в главе «Охота на слонов». Несчастных животных расстреливают в упор из крупнокалиберных винтовок, а их сердца вырезают и жарят на костре. Ну вот, а я когда-то с восторгом пожирал эти страницы.
«Так что делать, — спросил я сына, — книжки заказывать?» «Конечно. Мы их прочли, но не стали же расистами, сексистами или браконьерами».
Да, эти самые романы я закажу в лондонской лавке Waterstones. Сеть этих книжных лавок с недавних пор принадлежит одному российскому олигарху. Ну не бойкотировать же из-за этого Waterstones?
Игорь Померанцев
