Дорога на Север

Northern Lights

Украинский академический композитор Максим Коломиец выпустил релиз InnerLicht: Northern Lights, работающий где-то на стыке филд-рекординга, коллажа и пост-кейджевской академической импровизации.

В каждой эпохе композиторы находили новые гармонии, мелодии, ритмы и формы, которые воплощали любовь и ненависть, тревогу и спокойствие наиболее удачно в контексте эпохи. 

В альбоме Максима мы слышим освоенный звукоряд, в котором одни краски (то есть, звуки) отсылают к определенной эпохе до нас, а другие краски (они же звуки) звучат как металл. Но и они воспринимаются как ангельское пение. Или песню  Дракона.

На слух этот первый сольник — музыка для медитаций (зачеркнуто) коллаж из будто бы случайных полевых записей и found-текстур, то растянутых во времени, то распадающихся на гранулы. Не похоже ни на что вообще. И все это с очень мощным haunted «присутствием» и романной составляющей альбома. Я не шучу. Все треки сопровождаются текстами, это не отдельные композиции, а одно больше повествование. Сказка. 

***

Поезд мчал среди снега. Бесконечного снега. Не такого даже, как в городе и около него. Этот снег был настолько белым, настолько всепоглощающим, настолько сверкающим в лучах зимнего холодного солнца, что он не просто слепил. Он пожирал тебя, засасывал в эту белизну. В этом снеге весь север. Страшный, продуваемый всеми ветрами. Север не терпит чужаков. Здесь можно выжить, только если ты родился на этой земле, если умудрился вскормиться и вырасти в его жестоком ледяном лоне. Или надо быть очень сильным. Таким сильным, как само небо.

Фрагмент из повести Дарьи Нестеровой «Сказка»

Максим, расскажи историю про альбом — как он был придуман? 

— К альбому я шёл долго. Дело не в том, что он долго создавался, нет. Создавался он пару месяцев. Дело в том, что около двух лет я пытался найти правильную форму взаимодействия с электронной музыкой. В какой форме она мне интересна? Как я в ней могу передать то, что задумал? Какие средства мне для этого нужны? Когда я смог себе ответить на множество подобных вопросов, альбом начал складываться сам собой. Но дело, разумеется, не только в этом. Это касалось в большей мере технической части, которая для меня всегда вторична. А первичным был ответ на вопрос — зачем я это делаю? Ответ может показаться чересчур романтичным и излишне личным. Но именно этот ответ подстегнул меня к действию. Этот альбом — это признание в любви к далёкой возлюбленной. И именно этот ответ определил и форму, и сюжет, и содержание.

Что это за Путешествие? Кто дракон, а кто— ангел?

— Мне было не интересно сочинять альбом, как сумму разрозненных композиций. И я долго размышлял, чем я мог бы их объединить. Я искал подходящие сюжеты среди северных легенд. Пролистывал разные тексты в поисках подходящих зацепок. Но ответ пришёл сам собой: не имеет смысла искать сюжеты где-то ещё, если жизнь — лучший сценарист и наша ситуация сама по себе является достаточно ярким сюжетом. В итоге я придумал сюжет, как метафору наших с моей возлюбленной отношений, в которых вот уже год мы пытаемся встретиться, но из-за ковидных ограничений, не можем приехать друг к другу. Ведь она не из Украины, она из северной страны. В итоге вся наша история превращается в мой долгий путь на север в поисках вожделенного Дракона. Или Ангела. В зависимости от обстоятельств.

С кем ты его записывал?

— В записи мне помогали несколько человек. А именно: Дарья Нестерова — соавтор идеи, Евгений Пилипенко — звукорежиссёр, Михаил Багрий — сведение и мастеринг, Кэт Гусленко — видео. И в последнем треке даже возникают голоса Виктора Рекало и Елизаветы Баглай. Но непосредственно исполнение я оставил исключительно за собой. Собственно, это и была одна из идей альбома — создать нечто такое, что я мог бы исполнить самостоятельно, без помощи кого-либо.

Есть ли у альбома список литературы и источников вдохновения?

— Единственным источником вдохновения был для меня мой объект любви. И её повесть, которая дала мне необходимый ориентир. Повесть вся проникнута особым, северным настроем. Даше, даже вне описаний снега или холода, удалось передать особое ощущение севера, пробирающего холода и тепла — даже человеческого (особенно человеческого), как последнего пристанища, последней надежды, единственного настоящего желания. Альбом был одним из способов прикоснуться к моей любви, пройти этот путь на север хотя бы в своём воображении или своей музыке. Что касается эстетической стороны, я пытался найти некие ориентиры, которые подсказали бы мне, в какую сторону двигаться в сфере, в которой я пока только начинающий — в сфере электронной музыки. Но, признаться, я так ничего и не нашёл. Музыки интересной — много. Электронной музыки намного более профессиональной, чем у меня — огромное количество. Но ничего из этих мегатонн звукового материала меня по-настоящему не заинтересовало. Пришлось ориентироваться исключительно на свой опыт, вкус и практику. 

Что ты считаешь тут своей удачей?

— Наверное, к удаче я мог бы отнести то, что через пару месяцев после начала освоения синтезаторов (до этого я не имел особого понятия, что такое синтезаторы, какие они бывают и что с ними можно делать), я уже создал нечто, что сложилось в цельный альбом. Да, некоторые моменты для профессионалов от электронной музыки могут показаться наивными. Но  у меня не было цели сделать сверх-сложные вещи. Средства меня в моём творчестве вообще мало интересуют. Можно и для табуретки написать нечто гениальное. Если есть представление, что это может быть и для чего это нужно. Дело не в средствах. Моя цель была при помощи минимума средств создать нечто цельное, что максимально бы согласовалось с моим внутренним ощущением материала, его предвосхищением и моей композиторской волей и чутьём.

Будет ли видео?

— Обязательно будет. Кэт Гусленко отсняла блестящий материал. Собственно, всё, что вы слышите на записи — это живое исполнение в реальном времени, которое также фиксировалось и на видео. И этот материал ещё ждёт своего монтажа.

А концерт?

— И концерт обязательно будет. И не один. Я специально продумал альбом таким образом, чтобы я самостоятельно мог его воспроизвести без посторонней помощи. На любой локации. В любом зале. Я планирую издать диск и сделать через пару месяцев его концертную презентацию. Всё ещё впереди.

В работе над альбомом принимали участие:

Дарья Нестерова — соавтор идеи

Евгений Пилипенко — звукорежиссёр

Михаил Багрий — сведение и мастеринг

Кэт Гусленко — видео (пока не смонтировали)

Алина Гармаш — фото

Саша Паисова — дизайн

Виктор Рекало и Елизавета Баглай — голоса

Дорога на Север

Послушать Northern Lights

Тексты к трекам:

Intro

Я не знаю, сколько длилось это путешествие. Возможно, несколько дней. Возможно, лет. Но, скорее всего, оно длинною во всю жизнь и до сих пор не закончилось. Я бреду в снежной буре, во тьме, натыкаясь на новые препятствия, в поисках самого сокровенного для меня, что есть у этого мира: в поисках северного дракона, что спит в своем ледяном логове. И только северное сияние – как далёкий отголосок существования таинственного ящера – дает мне надежду, что мои поиски не напрасны.

Old Tune and long-long road

Сложно сказать, что подвигло меня пуститься в путь на поиски моего дракона. Какие забытые надежды мне нашептали о его существовании? Какие разбитые мечты? Может, это была старая мелодия на потёртой пластинке из забытого детства? Или одна из подслушанных историй в разговоре прохожих? А, может, я просто всегда знал, что он где-то рядом. Что он ждет меня. И скорбит из-за моей нерешительности. Где-то далеко-далеко в безграничных снегах плавится лёд от его раскалённого дыхания. Я знаю, что он есть, я чувствую его. Ведь каждую ночь он приходит ко мне, как приходят к умалишенным святым осиянные светом ангелы.

Footsteps on the snow

Мир навис мутным бельмом. Осталась лишь зияющая пустота. Лишь белое безмолвие и шаги на снегу. Она была здесь, всё дышит её присутствием. Повсюду вижу знаки, оставленные ее ускользающим образом. Мой дракон оставил знаки для меня. Он рядом. В тенях деревьев. В снежной пыли. В молчании долин. Северное сияние сгущает свои пестрые краски над моей головой.

Lullaby for Angel
Мой ангел, мой тихий дракон снова прилетел ко мне. Я не знаю, сон ли это. Или явь. Но какая разница. Разве место, где я нахожусь, похоже на реальность? Разве присутствие дракона рядом со мной, его прозрачное тело в моих руках, не делает сон реальнее самой реальности? Мой ангело-дракон мягко засыпает на моих руках. Мои пальцы в его волосах. Тихо скольжу ладонью по его лицу. Спи, мой сияющий ангел.

Moonshine on her’s hands
Проснувшись в гудящей тишине, я не увидел ничего, кроме неясных бликов. Свет луны равномерно разливался по всем окружающим поверхностям, но что-то мягко сверкало и переливалось в нем, и я не сразу понял, что именно ласкает этот тусклый свет. В оцепенении, боясь пошевелиться, я вдруг осознал. Сомнений не было – это она. Свет тонким шелком застывал на её неподвижных руках. Не моргая и не шевелясь, я вглядывался в эту величественную в своей неподвижности и невозможности картину. Мой ангел, мой дракон, он прорвался сквозь сон ко мне. Мечты и сны сплелись в один замысловатый клубок вместе с реальностью. Пузырь вероятного порван. Я увидел невозможное и больше никогда не буду прежним. Но разве не ради этого я оказался в этой белой пустоши?

Self-Resurection
Кажется, от момента встречи с ангельским драконом (это ведь не был сон, ведь не был?), во мне не осталось ни единой клетки от моего прежнего тела. Незаметно я стал двойником самому себе. Внутри закипает кровь и мне кажется, что открыв рот, я изрыгну пламя и расплавлю всё вокруг. Деревья, камни, снежные сугробы – всё превращается в пепел от распирающей меня энергии. Сияние, до сих пор нависавшее надо мной, теперь внутри, оно жжёт и пронзает каждую мою частичку своим радужным, ослепительным светом. Если бы я оставался собой, я бы не вытерпел этого натиска. Но нет больше никакого меня. Есть только испепеляющий вечный свет.

Over the snow valleys
Бескрайние долины. Немые снега. Кажется, я отобрал всё тепло у этого края, впитав весь его жар без остатка, погрузил весь этот мир в вечную стужу. Я свободно парю над снежными долинами, легко взмывая ввысь, не находя нигде пределов. Взгляд перестал упираться в предметы, перестал быть конечным. А видимый мир отбросил свои границы. Я так и не нашёл моего дракона, хоть он всегда оставался рядом. Так и не обрёл его снова, хоть никогда и не терял. Разве только если он не был этой бесконечной белой глазурью.

The quiet shimmering of the stars
Я лежу на снегу на спине посреди безграничной белой пустыни. Бесконечные хороводы далёких звёзд безучастно отражаются в моих неподвижных глазах. Мысль, что жизнь измеряется временем, а пространство километрами, кажется странной. Ведь в моих немигающих глазах сверкает лишь безмерно величественное, не имеющее границ, Северное сияние. Оно застилает своей переливающейся пульсацией холодную пелену звёзд. Неосознанно я протягиваю руку к его свету. Но не могу схватить. Разглядывая этот сверкающий миллиардами замерших в полёте светлячков кристалл во всех деталях, я так и не могу к нему прикоснуться. Как не могу коснуться и моего вожделенного змея. Он всё время рядом и всё время бесконечно далеко.

Voices from outside
Я слышу голоса снаружи. Они почти неотличимы от моих собственных мыслей. Голоса знакомые. Кажется, я слышал их всё время моего путешествия. Боясь открыть глаза, я снова пытаюсь погрузиться в только что покинутый мною морозный мир. Но путь туда закрыт. Всё что мне от него осталось – воспоминания о северном сиянии, несколько взмахов крыльев дракона за спиной и имя. Райда? Так, кажется, называли его мои попутчики. Неужели мне действительно ее никогда не достичь? Тихое мерцание звёзд.

Підтримайте нас, якщо вважаєте, що робота Дейли важлива для вас

Возможно вам также понравится

Залишити відповідь

Ваша e-mail адреса не оприлюднюватиметься. Обов’язкові поля позначені *