4 июля — день смерти Астора Пьяццоллы (11 марта 1921—4 июля 1992).
У аргентинцев есть такое слово «тангеро». Так называют создателей танго. Одним из великих «тангеро» двадцатого века был Астор Пьяццолла.
Любимым музыкальным инструментом Пьяццоллы был бандонеон, который музыкант называл «гибридом аккордеона и бубенчиков». Сам Пьяццолла тоже был музыкальным гибридом.
Он родился в Аргентине в итальянской семье, вырос в Нью-Йорке на джазе, учился в Париже у Нади Буланже, и только вернувшись на родину, стал сочинять и исполнять танго. Сначала это были вполне традиционные мелодии.
Но в начале пятидесятых Пьяццолла взбунтовался. Его новое танго смутило и возмутило традиционалистов. Музыканта даже обвинили в антипатриотизме и аргентинофобии. Пьяццолла не скрывал, что его цель – придать танго интеллектуальный смысл, он говорил: «Моё танго нужно танцевать не ногами, а головой».
Поклонники у этого модернистского танго появились лишь в шестидесятых: Пьяццоллу полюбили студенты, интеллектуалы и коллеги- музыканты. В каком-то смысле он был композитором для композиторов.
С Пьяццоллой любил играть знаменитый джазмен Диззи Гиллеспи. С ним сотрудничали актриса Жанна Моро и писатель Борхес.
Критики иногда сравнивают композиции Пьяццоллы с бесконечными путешествиями.
Его бандонеон и вправду ведёт слушателя по лабиринтам жизни и, в конце концов, выводит в открытое пространство.
Слава и признание пришли к композитору, когда ему уже было за шестьдесят. В 1990 году в Париже Пьяццолла перенёс удар. Только тогда Аргентина окончательно простила своего тангоотступника.
Президент Менем лично распорядился позаботиться о композиторе, прислал свой самолёт. Но встать на ноги Пьяццолла так и не смог.
Известно, что повивальными бабками аргентинского танго были бордели Буэнос-Айреса. Там до сих пор гордятся этими бабками. Но разве низкое происхождение и красота несовместны?
Разве, скажем, парижские пролетарии, герои Жана Габена, не придумали своего элегантного стиля: потёртого пиджачка с поднятым воротником, кашне и берета?
В борделях Буэнос-Айреса танцевали впритирку. Но почему-то увлекались не притиркой, а танцем. Оттягивали? Трусили? Или всё-таки искусство сильней жизни?
Да, танго – это высокое искусство низкой любви. Но разве любовь бывает низкой?
Гении современной хирургии разъединяют даже сиамских близнецов.
Пьяццолла своим танго разъединял тела танцующих.
Он был гениальным хирургом танго. И потому потерпел поражение. Другими словами: одержал победу. «Моё танго нужно танцевать не ногами, а головой».
Потанцуем?
