Это такой прием Kyiv Daily: пойти в театр с тем, кто знает и любит театр, с обязательным обсуждением того, что увидели после спектакля. С Ириной Чужиновой мы смотрели премьеру спектакля Ивана Урывского «Лимерівна» на камерной сцене театра Ивана Франка.
О чем этот спектакль? — спрашиваю я Ирину.
Спектакль все о том же, о чем и наша жизнь: о противостоянии мертвого и живого, красоты чувств и уродства обыденности. О любовном квадрате, в котором каждый заслуживает права на счастье, но несчастлив. Многословную и весьма посредственную пьесу ХIX века «Лымеривна» Панаса Мирного Урывский конденсирует в емкую, динамичную историю, в которой много вопросов и мало ответов: есть планы семьи и планы человека – и они не совпадают. Стоит ли искать компромис? Есть молодое поколение и их родители – как уменьшить пропасть? Это вообще возможно?
Иван наделен мощной сценической фантазией. Практически все образы у него – это образы-трансформеры. Превращение, мутация, изменение формы – его режиссерский язык. Актер, герой влюбленный в Наталью Лымеривну, замирает безвольным соломенным пугалом, вдруг ладони разворачиваются и пугало превращается в распятие, руки по-другому хватают шест и вот это уже нашест и птичка на нем. Из одной пластической мизансцены, за короткое сценическое время вдруг рождаются три автономных образа. Иван, умножает эти находки, и предлагает актерам, существовать в очень сложном рисунке, пластическом и психологическом.
Для Урывского-режиссера сцена – магическое, мистериальное пространство. Каждый его спектакль, в общем-то, начинает с того, что сама сцена диктует условия вот такой подчеркнуто эстетской трансформации литературного материала в сценический текст. И этот магический мир у него всегда вступает в права сразу же, как только гаснет свет в зрительном зале – его мир не создается постепенно, он такой изначально: тотальный, красивый, инопланетный.
Кто главный в спектакле?
— Главная в спектакле (и в этом, и во всех спектаклях Урывского) любовь, он все время ставит «про любовь», которая разными обстоятельствами испытывается на прочность.
Бытовую, психологическую мелодраму XIX века о любви, о ее сложностях и перипетиях, Иван пересказывает в абсолютно современном ключе, и более того, он соединяет и выводит на сцену не героев, а семьи. Это же потрясающе — речь идет о том, что вопросы про право влюбляться… решает семья. Семья строит семью, а индивидуум как-бы и лишен права выбора. Даже не смотря на то, что речь идет не о королевских, а крестьянских семьях. Родители, вдруг становятся вершителями судеб детей. Но единственная сила, которая не подвластна им, это — любовь. Когда взрослые делают свой выбор, они пытаются искусственно сократить расстояние между теми, кто друг друга не любит — подталкивают в спину в буквальном смысле. А расстояние не сокращается. Ничего не работает. И тогда включаются другие механизмы, начинается другая история, зло проникает в этот мир, для того, чтобы эти сильные невидимые связи разрушить.
Трагедия Лымеривны — финальное сумасшествие, показывает, что цельные натуры проще сломать, деформировать, чем изменить. В пафосе этой классической драмы много и от Шекспира – в пьесе героиня похожа и на Офелию, и на Джульетту. В спектакле Ивана любовь этой девушки осталась, ее измяли, ее исковеркали, до неузнаваемости деформировали, но она осталась.
А еще в спектакле, как всегда у Ивана, есть место для демонстрации актерской техники – мастерства соединения эмоции и яркого внешнего рисунка. Виталий Ажнов, Дмитрий Рыбалевский, Павел Шпигун просто неподражаемые.
Татьяна Михина в очередной раз меня поразила. Она играет алкоголичку, маму, которая, в общем-то до безумия любит свою дочь, и трагедия начинается из-за этой огромной любви. Вот такой парадокс – чем больше любовь, тем больше трагедия. Татьяна Минина (по-моему, лучшая Наталка-Полтавка Украины) вдруг превращается в бесполое и жалкое существо, абсолютный антипод этой лирической героини. Большая работа проделана хореографом Павлом Ивлюшкиным, соавтором многих спектаклей Урывского.
Мне понравился дует Натальи и Маруси, сестры Василия. С самого начала, когда зрители еще ничего не знали об их отношениях, они вели себя сложно.
— Иван и завязывает тугие узлы, и объясняет, что развязать их простым, примитивным усилием невозможно.
Сценограф Петр Богомазов усиливает эти размышления режиссера, предлагая лаконичный и в то же время игровой, динамичный сценографический образ. Этот мир состоит из соломенных блоков: из них выстраиваются и стены, и препятствия, и могилы, и свадебный стол, который потом трансформируется и в похоронный стол, и в темницу. Эти блоки из соломы, но они все-таки — кирпичи. Это тот дуализм, который Иван все время выявляет и подчеркивает: все не то, чем кажется. Два человека любят друг друга, что же им мешает быть вместе, это же так просто, достаточно руку протянуть, просто сделать шаг. Здесь вся эта невозможность «просто делать шаг» визуализируется, подчеркивается, с учетом этой невозможности все и играется. Через это сверхусилие: для того, чтобы приблизится или чтобы удержаться, или не закричать от боли и отчаяния в какой-то момент необходимо сверхусилие. Иван подчеркивает эти усилия все время, тройной линией, говорит, об этих невидимых связях.
Что делать с символами, которые никуда не ведут?
— Ивана за них ругают и любят. Мне нравится, как он мыслит, как он играет с превращением. И порой удается придумывать сквозные образы — эта кружечка, за которой гоняется мать Лымеривны, появляется в начале, существует и работает до самого финала. И, если вначале мы думали, что она наполнится водкой, — она наполняется деньгами, которые выпивает мать, — оказалось, ее алкоголизм, скажем так, другой природы. Это придумано интересно. Но не все образы вырастают в метафору, не все символы обретают внутреннее смысловое наполнение. Есть красивая и порой изобретательная форма, которой не хватает даже не содержания, а глубины человеческих эмоций, индивидуальных, а не шаблонных откровений. Но «Лимерiвна» более целостная, и в ней сильна привязка к материалу, который рождает этот образ. Почему распятие превращается в птичку? Откуда вообще возникает эта птичья тема – свистулька, подаренная на прощанье, руки время от времени имитирующие пластику птичьего крыла. В пьесе в финале героиня от сильного эмоционального потрясения окончательно теряет связь с реальностью и представляет себя птичкой. А в спектакле и финал иной, он не так прямолинеен, и эта ассоциация с птицами так ненавязчиво проведена через весь спектакль. Мне кажется, «Лымеривна» даст зрителям возможность и для собственных мыслей, собственных трактовок. И это одна из важных особенностей этого спектакля.
- Что: спектакль «Лимерівна»
- Где: Театр имени Ивана Франка
- Когда: 27, 30 июня и 11 июля в 19:00
