Алексей Тютюнник — премьер балета Национальной Оперы Украины, продолжатель семейной династии и главный балетный красавец Украины. Принц Зигфрид в «Лебедином озере», Щелкунчик в «Щелкунчике», Парис в  «Ромео и Джульетте»,  Эспадо в «Дон Кихоте». Алексей Тютюнник  готовится к новой роли и рассказывает Kyiv Daily о среднем станке (месте, где тренируется ведущий танцовщик), о своей школе и любимых ролях. Это рассказ от первого лица человека, который очень любит балет и нашел в нем свое призвание.

Алексей, сейчас вы премьер балета Национальной оперы Украины?

— Верно.

Чем для премьера привлекательна наша опера?

— Для меня, в первую очередь тем, что это мой родной театр. Он, как второй дом, я рос в его стенах, пока здесь танцевала моя мама, а теперь провожу в нем большую часть своего времени, уже будучи его артистом. Это здание с красивой архитектурой и богатой историей, где приятно находиться, репетировать, танцевать. Этот театр имеет душу с которой мы сроднились. 

Для иностранных танцовщиков особо привлекательных моментов может и не быть, учитывая довольно однообразный классический репертуар и определенный недостаток условий для комфортной работы артиста, но я уверен, что это вопрос времени и у нашего театра большое будущее. 

Хорошо, что мы придерживаемся классического наследия, но хочется развиваться дальше и работать с новыми постановками и хореографами высокого уровня, которые соответствовали бы статусу нашего театра, как главного театра страны. Но опять же, это вопрос времени,  мы постепенно двигаемся в правильном направлении.

Как вы относитесь к тому, что премьеры-мужчины танцуют главные женские партии, как допустим Лерой Мокгатл из Балета Бежара?

— У нас в Киеве есть такие балеты. Например, в «Свадьбе Фигаро» в постановке Виктора Анатольевича Еременко одну из главных ролей исполняет мужчина, танцующий на пуантах. Зачастую мужчин ставят на пуанты для предания комичности образу героя балета. 

До недавнего времени было всего две профессиональные балетные труппы, где классический и современный репертуар танцуют исключительно мужчины, выходя на сцену и женских и в мужских образах. Это балет Михайловского в Петербурге (он уже прекратил свою деятельность) и «Трокадеро де Монте-Карло», по сей день действующая компания, показывающая высокий уровень балетного мастерства мужчин на пуантах. 

Где вы учились?

— Я закончил КГХУ, после 8-ми лет обучения. Не могу сказать, что там я получил знания, которые мог использовать для того, чтобы танцевать на хорошем уровне. Учитывая тот факт, что многие хорошие учителя, которые до своей педагогической карьеры были профессиональными танцовщиками, премьерами и примами высокого уровня, уехали туда, где лучше условия и где к ним относились с большим уважением — в страны Европы, Азию,  в Штаты. 

В Киеве нам по большей части преподавали бывшие артисты кордебалета. Люди, преданные своему делу, но сами понимаете — в силу своего опыта, за неимением знаний о том, что же это такое — «вести» спектакли, они не могли воспитать будущих прим и премьеров. Но все же мне очень повезло, последние два года обучения наш класс вел легендарный педагог – Владимир Андреевич Денисенко, который воспитал целую плеяду звезд мирового балета. Основную же теоретическую и практическую базу я получил, работая в Мариинском театре, с такими педагогами, как Ирина Чистякова, Владимир Ким и Маргарита Кулик. 

Сейчас в Киеве я имею возможность работать с превосходным педагогом, звездой украинского и мирового балета – Виктором Анатольевичем Еременко. Он — педагог с большой буквы, который имеет индивидуальный подход к каждому из артистов, полностью раскрывая их лучшие качества. Каждый раз после репетиций с ним я понимаю, как многому мне ещё стоит учиться и как много предстоит работы над собой, но зато правильной работы, с умом и желаемым результатом.

Какое у вас амплуа в балете?

— Мне всегда было интересно исполнять разные роли и партии, как характерные, так и «принцевские».  Характерные интересны тем, что они более насыщенны, имеют более широкий эмоциональный спектр, соответственно, в них можно детальней и глубже передать образ героя, не только за счёт танцевальных движений, но и активной актерской игры, мимики лица и жестов. Классические же роли принцев менее эмоциональны, они несут эмоции влюблённости, разочарования, скуки, счастья, грусти и грёз, но боле поверхностны и довольно статичны, акцент сделан на академизме и чистоте исполнения, а также изящности, стилистике поз и рисунка танца.

Мне очень нравятся характерные партии на классической основе, как например Конрад в «Корсаре» или Эспада в «Дон Кихоте». 

Моя самая любима роль — Тореро в «Кармен-сюите», где характер испанского тореадора передается за счет уникальной стилистики хореографии Альберто Алонсо, в которой экспрессия проявляется в некой надменной сдержанности, словно все вот вот — и взорвется, точности и четкости движений и поз, сменяющимися, на контрасте, плавными переходами.

Также очень люблю танцевать неоклассик и современную хореографию. И ловлю себя на мысли, что с возрастом желание отходить от классики у меня все больше, так как в модерне меньше ограничений и большое свободы.

Поэтому не могу сказать, что я артист какого-то одного амплуа, мне с легкостью и большим интересом даются разные роли и образы.

Есть неоклассика, есть театр танца Пины Бауш – все это в наше время тоже входит в понятие балета или нет?

— Да, это современный балет, в котором, в отличие от классики меняется характер исполнения танцевальных движений, дополняясь и совершенствуясь, расширяя грани балетного искусства и танцевальные возможности артиста. 

Есть разные направления в современной хореографии, где от артистов требуется профессиональная балетная подготовка, базирующаяся на основах классического танца и есть направления которые далеки от классики, артисты которые представляют такие направления, школы и компании зачастую даже не имеют базовой балетной подготовки, создавая собственные «новаторские» методики для подготовки тела к той или иной хореографии, как например Gaga dance, направление, созданное Охад Нахарином (худ.рук. Бат-Шева), где основной акцент сделан на развитии чувствительности и ощущения своего тела, поиска своего собственного, внутреннего восприятия танца путём полного расслабления. 

Вопрос о долголетии в балете. Как сложилось так, что женщины остаются на сцене дольше — ну, правило, а Барышников — исключение.

— Не всегда так. Барышников – действительно долгожитель, по меркам мужчин в балете. У него до сих пор есть творческие проекты, с которыми он выступает по всему миру.

А Малахов?

— Владимир Малахов, Цискаридзе Николай Максимович, они тоже еще танцуют, но опять же таки это уже не те роли которые они исполняли во времена своей активной деятельности, сейчас это более актерские роли в балете нежели танцевальные, т.к. все мы люди и с возрастом физически тело становиться слабее, поэтому вряд ли у кого-то из ведущих артистов в ближайшем будущем получиться в 45 или больше лет провести классический спектакль на том уровне на котором он/она вел его в 25 лет, а с учетом развития и активного роста технического исполнения и сложности в танце многие артисты заканчивают свою карьеру не доработав и до пенсии, которая у нас начинается довольно рано из-за «вредности» профессии, в 38 лет.

Долго танцуют те мужчины, которые ответственно подходят к своей профессии, к своему телу и к своей жизни. Понимают, что балет — искусство и они в нем не на всю жизнь, по крайней мере на том уровне, на котором хотелось бы оставаться. Это как в любом спорте, существует лимит. Поэтому все-таки нужно выстраивать какую-то параллельную историю, которая будет поддерживать тебя, как артиста и человека, на плаву, в материальном, физическом и моральном плане. Поскольку те артисты, которые думают, что будут танцевать вечно, не подготовившись ни морально, ни материально к окончанию исполнительской карьеры, зачастую плохо кончают и впадают в депрессию, лишаясь сцены, зрительского внимания и условий для жизни, по сути, оказываются никому не нужными.

Понимание бизнеса балета важно для артиста?

— Конечно. Увы, но балет, в наше время, как и все в современном мире втянут в материальные отношения, которые постепенно, но уверенно вытесняет духовное и высокое. Во многих странах слово «театр» уже не имеет прежнего значения, театр теперь это здание, в котором есть компании (балетная, оперная и т.д.), которые имеют такую же структуру и такие же цели, как и любые другие бизнес компании, привлечение финансов и увеличение прибыли, а артисты это просто работники, которые приносят прибыль компании. Естественно, в разных компаниях, разные условия и где-то тебя тритят (Treatment(eng.) — уход), как звезду, создавая все условия для комфортной работы, а где-то к артистам отношение как к дешевой рабочей силе, с жирной прописью в контракте «НЕЗАМЕНИМЫХ НЕТ». Поэтому важно подходить ко всему с умом, использовать свой природный навык приспособления и не летать в облаках, проводя все время в думах об искусстве и в творческом поиске, а спуститься на землю и понять важный момент, либо ты, либо тебя. В наше время нужно уметь не толко быть артистом и заниматься профессиональным развитием, но и уметь правильно выстраивать деловые отношения с теми, кто все «решает» в балетном бизнесе, чтобы иметь сторонние контракты, которые дадут тебе определенную независимость от компаний. 

Вопрос об иерархии в балете. Правда, мир за сценой такой страшный?

— Все зависит от компании, театра, в котором работают танцовщики. В каждом театре – свои причуды, свои интриги: где-то более изощренные, где-то – более местечковые, провинциальные.

Разборки в театре для меня скорее похожи на инфантильные обиды и выяснение отношений на уровне детского сада. Где-то обиды бывают более глобального масштаба, не такие, как в политике, тут все только на словах, без физических расправ и прочего. В общем, как и во многих компаниях, даже не связанных искусством, это всего лишь человеческий фактор, неудовлетворенные амбиции и т.д. 

Но в театрах это, наверное, утрировано, поскольку люди здесь творческие и более эмоциональные.

Мы выросли в стране, где балет был тоталитарным искусством. Сейчас это изменилось?

— В Советском союзе, я исхожу из рассказов старшего поколения, отношение к балету и его представителям было особенным. Особо в эту тему углубляться не буду, скажу лишь, что уважение и отношение были на достойном уровне, артисты балета были популярны, высокооплачиваемы и имели много привилегий, чему активно способствовало государство. У артистов был стимул расти и развиваться, они не думали ни о чем, кроме творчества, — ну и верности партии (улыбается) —  поскольку им создавали все необходимые для этого условия. Например, за победу на конкурсе давали звание и квартиру,  у нас сейчас за это даже спасибо не скажут. 

В Украине интерес к балетному искусству со стороны представителей власти и СМИ снизился и от этого высокий уровень нашего балета удерживается на энтузиазме артистов и педагогов, которые преданно и верно «служат» нашему театру и стране, не смотря на печальные условия и совершенное безразличие. 

В то время, как во многих развитых странах мира, театральное искусство активно поддерживается на государственном уровне и финансово и со стороны популяризации в СМИ.

А ложа правительства у нас есть в нашей Опере?

— Точно сказать не могу, но вроде как таковой у нас ее нет. 

В случае, если на спектакль приходит кто-то из высокопоставленных гостей, предусмотрена директорская и царская ложе, либо сажают в партере.

Что для вас самое сложное в танце?

— Ничего. Когда я на сцене,  просто наслаждаюсь танцем, абстрагируясь от реальности.

А бывает такое, что вы забываете порядок движений?

— Было, один раз, когда я был на первом конкурсе, в 13 или 14 лет. Я был тогда еще маленьким, неопытным, было очень страшно. Я забыл порядок хореографии и 11 секунд «втыкал». Все подумали, что так и надо, это же современная хореография, никто не знает порядка.

Бывает, мозг «отключается» из-за перенапряжения, нагрузки, больше связанной не с физическими, а с какими-то эмоциональными моментами. Но есть такое понятие, как «мышечная память» — если много раз повторять одно и тоже движение или связку движений под определенную музыку, оно «остается в теле». 

Иногда, когда танцуешь ту или иную вариацию, тебя перемыкает и ты не понимаешь кто ты, что ты и где ты, словно перезагрузка мозга в очень неподходящий момент, который может закончиться травмой. Поэтому очень важно следить за своим психологическим состоянием и здоровьем.

Что для вас — балет?

— Как-то в интервью для «Фантастических украинцев» я сказал первое, что мне пришло в голову – «балет – это боль». В какой-то специальности нужна дисциплина, в какой-то – сила воли, в какой-то – физическая сила, а в балете нужно все это вместе. В балетном искусстве самая большая боль – то, что приходится быть не только человеком искусства и думать о подготовке и текущем репертуаре, но и быть самому себе педагогом, наставником, психологом, массажистом, реабилитологом, менеджером, в общем мультизадачным человеком, который решает все вопросы, в том числе те, которые не связаны с творчеством. Боль заключается в том, что ты — сам по себе. Раньше артистов балета довольно активно поддерживало государство, сейчас, увы нет. 

Будучи 4-кратным лауреатом международных конкурсов, представляя Украину в топовых проектах за границей, в своей стране не имею ни малейшего признания и благодарности. Более того, бывает, слышу осуждение в свой адрес, мол, раз я зарабатываю за границей, я не патриот. Понятное дело, зачастую это говорят из зависти, но увы никто не признаёт и не понимает, что все те артисты балета и не только, которые на официальном уровне представляют страну и театральное искусство Украины на международных проектах, популяризируют нашу страну с правильной стороны, со стороны высокого искусства, которое затмевает давно сложившуюся, ложную репутацию Украины, как бедного, погрязшего в коррупции государства, в котором идет война. Я не раз слышал подобные заявления от иностранных зрителей и каково ж было их удивление, когда, увидев меня или других наших замечательных артистов на гастролях, они начинают мониторить в интернете информацию о театрах, балете, опере Украины, понимают, как они ошибались в суждениях базирующихся на поверхностной информации полученной из местных СМИ. 

Поэтому будем надеяться, что театральному искусству в Украине будут уделять больше внимания, поскольку на искусстве зиждется культура, а у бескультурной страны не может быть светлого будущего.