Берлинский-харьковский композитор Юрий Гуржи о том, что такое еврейская музыка и спектакле, который так и называется — «Що таке єврейська музика».
17 сентября в PostPlayТеатре состоится киевская премьера спектакля «Що таке єврейська музика». Это спектакль об антисемитизме, созданный на документальных свидетельствах очевидцев Холокоста в Украине. Пьеса, по которой он поставлен, победила на драматургическом конкурсе Украинского института «Transmission.ua: drama on the move. Germany» в этом году.
Юрий, как вы оказались в Берлине?
— Мы с родителями приехали в Германию в 1995-ом как еврейские эмигранты.
У вас есть музыкальное образование? Что вы заканчивали? Это было еще в Харькове?
— Я хронический недоучка. Музыкального образования у меня никакого, всё, что есть — три курса харьковского ин.яз-а и три семестра американистики в Берлине
То есть вы филолог?!
— Недо-филолог. Недо-препрдаватель английского. Была прекрасная песня у Лёни Сойбельмана в великом альбоме «Жулики»: «Я мог бы стать отличным парнем, но не стал, я мог бы стать приличным мужем, но не стал! Я мог бы стать отличным! Я мог бы стать приличным! Я мог бы стать — но я не стал!». Столько правды в этих простых словах.
Как вы обычно представляетесь — берлинский музыкант из Харькова?
— Зависит от ситуации. Харьковский музыкант из Берлина, еврейский берлинский музыкант, украинский берлинский музыкант — и что характерно, всё это правда!
Чем сейчас занимается композитор, музыкант и диджей Юрий Гуржи? И как Украина все время вплетается в ваши планы?
— Пандемия повлияла на концертный график. Вернее, она его практически полностью, как бы сказать помягче, разгрузила. Первый за много месяцев концерт я сыграл в июле, следующий, если не закроют границы, через две недели во Франции. Зато вдруг появилась масса свободного времени и оно было потрачено с максимальной пользой — например, мы с моим давним другом, писателем Володей Каминером, собрали новую карантинную АББУ, с нами поют две прекрасные певицы, Катя Ташева и Анна Марголина, мы раз в неделю записывали и выпускали по песне, часто друг с другом даже не встречаясь, соблюдая все карантинные ограничения…. ну и параллельно я работал над музыкой к спектаклю. А каждую пятницу, два месяца подряд стримил онлайн-вечеринки из Panda Theater.
В Украину тянет, у вас интересно и совсем по-другому, чем здесь, поэтому когда появляется возможность приехать или посотрудничать с украинскими коллегами, я, если есть время — всегда «за».
Кем вы хотели стать в детстве?
— Недавно нашёл свою фотографию, на которой мне два года и я играю с двумя крышками от кастрюль. Мама объяснила, что я таким образом имитировал дедушкин бобинный магнитофон. Так что похоже, в голове всегда была только одна мысль….
А что вам интересно сейчас?
— То же самое. Мои интересы в основном музыкальные и около-музыкальные. Я давно изучаю еврейскую музыку, особенно всякие аномалии. Последние несколько лет увлечённо собираю пластинки с группами конца 1960-х, не так давно открыл для себя диковинный жанр — музыку разочаровавшихся хиппи, уверовавших в Иисуса — христианский сайкеделик рок, это удивительная вещь!
Как нас всех изменил локдаун (и изменил ли)?
— Думаю, онлайн-мероприятия станут чем-то само собой разумеющимся. То есть такая тенденция существовала и раньше, но сейчас это превращается в мэйнстрим. В этом, несомненно, есть минусы, но и плюсы тоже. Я недавно сыграл несколько диджей-сетов для мероприятий в Украине, не покидая пределы своего района. Да, я не присутствовал на этих событиях физически, но… что-то в этом есть!
Кто и что вас вдохновляет?
— Упомянутая уже музыка 1960-х — своим многообразием и искренностью. Наблюдаю за тем, как развивается интерес к музыке у моего сына. Совершенно не так, как у нас — пятнадцатилетних! Знаю, что многих эта всеядность подростков шокирует, но меня она восхищает! Полная свобода выбора! Единственный критерий — вкус, выбирается то, что нравится — это может быть Элвис, а может — Destiny’s Child.
Вы рациональный человек?
— Кажется, всё-таки нет! (улыбается) Но я… старательно маскируюсь!
Для меня культура — это система запретов, а для вас?
— Не без этого. Но так как — условная — сфера культуры — моя работа, я стараюсь высказываться о ней дипломатично.
К проекту «Що таке єврейська музика». Вы помните момент, когда еврейская музыка вам стала интересной?
— Да. Я помню и время, когда она вошла в мою жизнь — это был совершенно естественный процесс, мы жили вшестером в трёхкомнатной квартире в Харькове, и дедушка-меломан регулярно ставил всякие еврейские пластинки, а я сидел рядом.
Всерьёз заинтересовался я этим феноменом уже лет в двадцать, когда приехал в Германию. Здесь я впервые узнал, что еврейскую музыку вычленили в отдельный жанр, можно зайти в музыкальный магазин и найти соответствующую полку, это было для меня ново.
Какая это музыка — клезмер, фольклор, культовая музыка (нигуны) ?
— Вот тут и начинается самое интересное — думаю, есть масса вариантов ответа на этот вопрос!
О моём поиске ответов я, кстати, рассказываю в одной из песен к спектаклю. Ею, как и остальными, я пытался, насколько это возможно, дополнить текст пьесы, а мой друг, художник из Одессы Николай Карабинович, создал к каждой из песен видеоряд. У нас троих был довольно долгий и непростой рабочий процесс, но мне кажется, в результате все получилось гармонично. Очень бы хотелось, конечно, присутствовать на премьере — но увы, сейчас это невозможно.
Как шло узнавание этой музыки?
— Я ходил в музыкальные магазины за тем, что меня интересовало, а заодно слушал диски с еврейской полки и пытался понять, какое отношение всё это имеет ко мне. Потом я столкнулся с серией Radical Jewish Culture, её выпускал в Нью Йорке саксофонист Джон Зорн, которого — в другом амплуа — я слушал ещё в Харькове. То, что я обнаружил на альбомах из этой серии, перевернуло мой мир. Несмотря на то, что далеко не всё мне понравилось по-настоящему, меня очень впечатлил и вдохновил сам подход.
Какую музыку на идиш вы слушаете?
— Для меня идиш не является критерием качества, но при этом часть музыки, которую я слушаю, действительно на идише — но часто это Yinglish, смесь английского и идиша. Mickey Katz, Barry Sisters, Seymour Rexsite, Max Zalkind — вот мои герои, лучшие их пластинки записаны в пятидесятых.
Люди, которые писали еврейские песни, не рассчитывали на то, что будут услышаны, это забытые голоса — что вы узнали о них, когда готовили свою программу?
— Не уверен, что дело обстояло именно так. Если мы говорим о тех, кто писал на идише — думаю, они пели для тех, кто на этом языке говорил, таких было немало, особенно до Второй Мировой. Это был естественный процесс. Есть, например, масса американских записей первой трети прошлого века на русском, армянском. украинском, арабском, греческом, турецком — этот материал выпускался для диаспоры. Тиражи были, конечно, небольшими, и тем не менее — у этих записей был свой благодарный слушатель.
Название пьесы Анастасии Косодий («Що таке єврейська музика») не стоит воспринимать буквально — она о многом, но вот как раз на этот вопрос вряд ли даст ответ.
Как происходила работа над спектаклем между вами-художником-режиссером?
— Нам повезло встретиться всем вместе, мне — с Анастасией, которая не только авторка текста, но в этом спектакле и режиссёрка, Николаем и Алиной Костюковой, сыгравшей главную роль. Было это в марте, накануне глобального локдауна. Мы посмотрели друг другу в глаза, проговорили, насколько это было тогда возможно, как каждый из нас представляет себе свою часть работы, пожали руки и разошлись, в тот момент не зная, что этой компанией нам ещё долго не собраться. Дальше работали удалённо. В какой-то момент возобновились репетиции, но в них принимали участие только Анастасия и Алина.
Антисемитизм — это актуальная тема, или он в прошлом?
— Мне кажется, записывать антисемитизм в дела прошлые — верный способ вернуть его в наши дни. Поэтому об антисемитах, даже когда они не в мэйнстриме, забывать нельзя.
Бывает ли такое — человек любит клезмер, но антисемит?
— Я таких не встречал (улыбается) хотя сталкивался с обратным — семиты, которые клезмер терпеть не могут. Но это — тема для нового разговора.
- Что: спектакль «Що таке єврейська музика»
- Автор сценария и режиссер — Анастасии Косодий. Композитор — Юрий Гуржи. Художник — Николай Карабинович.
- Когда 17 сентября, 19:00
- Где: PostPlayТеатр, Нижнеюрсковская, 31
- Возрастные ограничения 18+
- В связи с карантином действуют ограничения на количество зрительских мест, бронировать билеты лучше заранее, тут.
