XII Meridian Czernowitz, день второй: поэт, писатель и переводчик Рудольф Буссман рассказывает об интригах в сети, своем читательском клубе и… впечатлениях от поэтического фестиваля.

Вы создали и были президентом поэтического фестиваля в Базеле. За что вы можете покритиковать и похвалить фестиваль MERIDIAN CHERNOWITZ?

— Сначала хотел бы сравнить Базельский фестиваль с Черновицким. Оба фестиваля длятся одинаково, по три дня. На фестивалях читают как национальные, «внутренни», так и международные поэты. В Базеле тоже читают стихи не только на немецком языке — мы открыты и для других языков — в этом наша схожесть с Черновцами. Что в Черновцах для меня еще однозвучно? У нас общий формат: кто-то читает, кто-то переводит. 

Что в Базеле происходит по-другому? Способ, как подается, как выступают поэты. У нас практически нет просто чтений — того,  как это происходит в Черновцах, то есть кто-то читает, кто-то его переводит — готово. Чтения у нас всегда идут в комбинации с беседой. Например, встреча, где представлены 2-3 автора, которые обсуждают проблему периода — просто «Перевод», или «Жизнь на чужом языке», или «Быть чужим в собственном языке». Мы прикладываем усилия, чтобы задействовать разные форматы в течение этих трех дней чтобы публика «не уставала» слушать поэзию. А критиковать я в общем-то и не буду: это невозможно, не за что.

Вы невероятно разносторонний автор: вы пишете короткую прозу, стихи, написали невероятно современный роман. В каком жанре вы чувствуете себя комфортнее всего?

— Зависит от времени и настроения. Иногда я очень комфортно ощущаю себя в прозе и почти не могу себе представить, что мне нужно будет написать стих. Потом приходит какое-то время, и я ощущаю вдруг, что пора написать стихотворение, которое просто поднимается во мне, из ниоткуда. И тогда я не могу себе представить, что я мог писать прозу.

А еще вы ведете читательские клубы. Что вам это дает? 

— Я сам подбираю книжки, которые только-только вышли, совершенно свежие издания. Таким образом, я сам себе усложняю жизнь, поскольку ни я, ни участники клуба не знают, будет ли это хорошая книга. Конечно, у нас есть предчувствие, ощущение, что это может быть хорошая книга, но нет никакого канона, где это произведение уже было бы взвешено, объяснено и причислено к важным произведениям.

Что мне это дает? Я занимаюсь современнейшей литературой, новыми произведениями, которые я в жизни нигде не прочитал и не увидел бы.

Как вы ведете это читательское собрание — даете слово присутствующим или объясняете им, что было прочитано?

— В этом читательском кружке (так я называю свой читательский клуб) встречаемся с людьми. Все, кто приходят, прочитали ту или иную книгу, которую мы будем обсуждать. И каждый такой клуб у нас начинается с того, что каждый высказывается, что он прочитал, что ему в этом понравилось, какими он видит персонажей, где он увидел какие-то проблемы и что он в книге не понял.

Это работает как терапия — вы учите людей высказываться, думать? Какая у вас цель?

— улыбается: Экстремальное нет!, это — не терапия. То, что я сейчас описал (то, что люди высказывают), — первая часть того, ради чего мы собираемся. Вторая часть такая: я отбираю самые важные темы, которые прозвучали, и мы по отдельности обсуждаем каждую. Особенно мы останавливаемся на стиле, форме, языке и фигурах (персонажах) книг. Я подбираю относительно сложные книги, и одна из моих целей — научить людей понимать сегодняшнюю литературу.

Ваш клуб так же влиятелен как  книжные клубы Опры Уинфри и Риз Уизерспун?

— Влиятельны?

Книжки, которые разбирают в их клубах, становятся очень популярными.

— Я как читатель не сильно отличаюсь от других читателей, которые читают ту же книгу, что и я. Я об этой книге знаю не более, чем они, но я могу научить, КАК можно читать книгу. Моя работа — показать, О ЧЕМ и КАК можно подискутировать на основе прочитанного. Никакого общественного влияния.

В вас в какой-то момент не спорят писатель и читатель?

— Есть определенный момент: те вещи, которыми я занимаюсь, крадут мое время на писательство. Но чтение обогащает меня — писателя.

Как рано вы стали читать книжки?

— Относительно поздно. Я читал приключенческие романы, вестерны, собственно, всю ту литературу, которую мне запрещала читать мама. А с хорошей литературой я познакомился уже в гимназии.

Вопрос о вашем последнем романе «Das andere Du» — романе об электронной переписке героев. Как у вас возникла идея этого романа?

— Идея осенила меня внезапно. Я вдруг осознал, что когда переписываешься по электронной почте, можешь представиться абсолютно кем-угодно, особенно если твой собеседник с тобой не знаком. Я мгновенно испугался того, как легко это можно проделать, и передо мной возник вопрос: какова идентичность моих героев?

И какова же?  Как вы придумали своих героев и как вы к ним относитесь?

— Кто и кому пишет, мы узнаем только в самом конце романа. И вся книга состоит из электронных писем —  человек А пишет человеку Б, человек Б отвечает человеку А, и далее, по кругу. Линии повествования в книге вроде и нет. Но оказывается, что то, как герои себя представляют в начале, какую картинку они о себе создают — отличаются от тех, которых мы видим в конце повествования. Молодая женщина и молодой студент в начале переписки —  так начинается история любви. Молодая, избалованная женщина и студент, который в нее влюбляется. Затем они меняют свою идентичность два раза. В конце оказывается, что один из персонажей —  женщина в возрасте, швейцарка, которая потеряла мужа и не вполне счастлива. А второй персонаж — беженка из другой страны, оказавшаяся в Швейцарии. У нее нет документов, она должна выехать из страны, но вот — живет, прячется. Добавлю, А — молодая, избалованная женщина —  беженка, а Б,  то есть студент — вдова. 

В конце истории беженка теряет нелегальную работу и вынуждена проситься ко вдове, чтобы та ее приютила. Вдова выходит из переписки. Что будет дальше, мы не знаем, приедет ли беженка, просто станет перед дверью и скажет: «Вот я. Принимай меня». Если так, примет ли ее эта вдова?

То есть, финал открытый?

— Да.

В  жизни вам хотелось устроить подобную мистификацию?

— смеется: Не в таком экстремальном виде, но да. Но у меня тоже есть пути, чтобы спрятаться, как и у всех нас. 

Последний, но не дежурный вопрос: ваши главные впечатления от чтений, которые  застали на фестивале?

— Мне понравилось. Жаль, что Майя Гадерлап была с нами только «видео», не лично. Но, впрочем, мне все понравилось, познакомился с большим количеством поэтов. Все было чудесно!

Текст: Вика Федорина

Перевод: Оксана Корницкая